Скромное жилище фаворита

Легенда говорит, что на землях, где впоследствии будет находиться мыза Меншикова, была найдена маленькая оранжерея с померанцевыми деревьями. Помернацевое дерево по-немецки — Oranienbaum. Отсюда якобы и название усадьбы.

Некоторые исследователи считают, что померанцевые и апельсиновые деревья стали выращивать в кадках на террасах Большого дворца уже при Меншикове. Добавляют даже, что невежественные крестьяне, впервые увидев апельсины, решили, что сказочно богатый царский фаворит украшает деревца полновесными золотыми шарами. Другие полагают, что название попросту заимствовано у поместья Ораниенбаум, расположенного неподалеку от немецкого города Дессау.

Чем же знаменит немецкий Ораниенбаум? В 1683 году генерал и градоправитель Дессау Йохан Георг II построил здесь для своей супруги принцессы Генриетты Катарины, урожденной Нассау-Оранской, роскошный дворец в стиле нидерландского барокко. Его автором был нидерландский архитектор Корнелиус Рюкваерт. Достаточно взглянуть на современную фотографию дворца, и становится понятно, что строители «русского Ораниенбаума» хорошо знали этот образец немецко-нидерландского искусства. Возможно, сам Меншиков, зная любовь Петра к голландской архитектуре и культуре, избрал немецкий Ораниенбаум в качестве модели для своего поместья.

Выгоды местоположения Ораниенбаума становятся очевидны при первом взгляде на карту. Именно отсюда лежит кратчайший путь по морю до Кронштадта — грозной крепости на острове Котлин, защищающей Петербург с моря. Действительно, и в XVIII веке, и в XIX столетии императоры и императрицы, желавшие посетить Кронштадт, начинали свой путь именно из Ораниенбаума.

Поэтому Александр Меншиков, получив эту землю, прекрасно понимал, что Петр будет часто наведываться к нему в гости. А принимать такого гостя следовало с размахом.

В 1710 году архитектор Фонтана начинает строительство Большого ораниенбаумского дворца. Об этом архитекторе доподлинно известно лишь то, что он приехал в Россию из швейцарского кантона Тессино (Тичино) (его земляком был еще один великий петербургский итальянец — Доменико Трезини) и работал не только в Ораниенбауме, но и на строительстве дворца Меншикова на Васильевском острове. Этот дворец по праву считался самым роскошным зданием строящегося Санкт-Петербурга.

В 1713 году Фонтана возвращается в Швейцарию и на его место и в Петербурге, и в Ораниенбауме заступает Иоганн Готтфрид Шедель. Это еще один немецкий архитектор, приехавший в Россию вместе со Шлютером и Браунштейном. С 1713 по 1727 год Шедель был фактически личным архитектором Меншикова, строителем меншиковских дворцов на Васильевском острове, в Ораниенбауме и в Кронштадте.

В мемуарах Берхгольца сохранилось описание Ораниенбаумского дворца, каким он был в 1721 году. Дворец, как и в наши дни, состоял из двухэтажного корпуса и двух полукруглых галерей, ведущих к двум большим круглым флигелям. В одном из них готовилась к освящению богато украшенная церковь, в другом располагался большой зал. Комнаты центрального корпуса были невелики, но обставлены дорогой мебелью, а стены их были увешаны прекрасными картинами.

Из внутренних помещений дворца особое впечатление на Берхгольца произвела Турецкая мыльня со стеклянной крышей, помещенная в восточной галерее. Однако внимательно осмотреть мыльню юнкеру не удалось, так как там было очень жарко.

По описанию можно судить, что Меншиковский дворец в Ораниенбауме был больше Верхних палат, строящихся в этот момент в Петергофе, не говоря уж об аскетически-скромном Монплезире.

Правда в Ораниенбауме нет каскадов и фонтанов, но зато есть «очаровательная система террас, нарядно спускающихся к партеру перед морем и прихотливо играющих извилистыми линиями своих перил».

Меншиков позаботился также о достойном окружении своего дворца.

Берег Финского залива в этом месте сильно заболочен и зарос камышом. Это было прекрасное место для охоты, но если бы вы захотели сесть с берега на лодку и отправиться в Кронштадт или, наоборот, приплыв из Кронштадта, сойти на берег, вряд ли удалось бы это сделать, не замочив ног. Поэтому предусмотрительный Меншиков распорядился прокопать специальный канал, связывающий дворец с морем. Канал заканчивался небольшим «ковшом» с пристанью напротив главных ворот Нижнего сада, рядом стояли каменный павильон и беседка.

Все пространство между дворцом и «ковшом», по обе стороны канала занимал регулярный сад, переходящий ближе к берегу моря в небольшую рощу, окружающую «ковш». Сад украшали партерные цветники, фонтаны, 39 деревянных скульптур, раскрашенных под мрамор и четыре позолоченные свинцовые фигуры. Здесь же росли яблони, вишни, ягодные кусты. Создателем этого сада был шведский садовый мастер Христофор Грац.

Такое расположение сада с «внешней», северной стороны дворца нетипично для барокко. Классическая постройка в этом стиле должна была поражать зрителей контрастом холодной сдержанности «официального» фасада и роскошного богатства внутреннего двора и сада, где протекала частная жизнь владельцев.

Но Меншиков решил по-иному. Вероятно, для него важно было «показать товар лицом», «сыграть на публику». Его дворец и парк развернуты к морю так, чтобы любой гость, чья яхта вошла в канал, мог лицезреть роскошь и богатство в самом безудержном проявлении.

Больших трудов и денег потребовало убранство церкви, расположенной в западном павильоне дворца. Однако освятить церковь Меншикову не удалось. Но об этом речь пойдет позже.